VI
-- А-а-а? Добрейший Геронтий Петрович! -- воскликнул Михаил Максимович Тупицын, как будто явление капиталиста было для него совершенною неожиданностью.
-- Мое всенижайшее почтение вашему превосходительству. Изволили меня требовать-с.
-- Требовать?.. Да, да!.. Видите ли, мой почтенный... вы... вы видели жену?
-- Сию секунду только от Антонины Семеновны-с.
-- Жена вам ничего не сообщала?
-- Как же-с, то есть это насчет займа-с.
-- Ну да, ну да! Выручи, голубчик Геронтий Петрович, -- сказал г. Тупицын, пожимая руки капиталисту. -- Хоть за мной и есть... там... но уж все вместе отдам, в самом непродолжительном времени. Вот из Петербурга должен получить месяца через три порядочный куш. Тяжба там у меня, ну, и совсем решено в мою пользу. Только теперь-то вот обернуться нечем, как рыба об лед бьюсь. Пожалуйста, выручи, Геронтий Петрович! До зарезу нужно.
И при этом Михаил Максимович сделал известный жест, как будто перерезывает себе горло.
-- Отчего же, ваше превосходительство, и не выручить ближнего-с; это даже и долг христианский повелевает-с.
-- Я никогда, почтенный мой Геронтий Петрович, не сомневался, -- произнес самым задушевным тоном г. Тупицын, -- что у тебя в тысячу раз больше христианского чувства, чем во всех здешних тузах... Только на словах они все друзья... покуда их обедами кормишь.
-- Это точно бывает-с, ваше превосходительство! Нет-с, я не так... Отчего же, коли можно, отчего не извлечь из бедственного положения-с, тем более что вы не кто другой-с, ваше превосходительство.
-- Так я могу рассчитывать, почтенный Геронтий Петрович, а?
-- Постараюсь, постараюсь, ваше превосходительство. У меня в настоящее время, ей-богу, ни копейки не найдется-с, кроме разве того, что на мое скудное существование оставлено-с. Но уж я для вашего превосходительства постараюсь, все силы употреблю.
-- Постарайтесь, голубчик Геронтий Петрович! Век не забуду вашего одолжения.
-- Только изволите ли видеть, ваше превосходительств, у меня тоже к вам будет всепокорнейшая просьбица-с.
-- Что такое, что такое? -- быстро спросил господин Тупицын. -- Я все... изволь... что только от меня...
-- От вас, единственно от вас, ваше превосходительство, иначе бы и затруднять не осмелился.
Михаил Максимович очень обрадовался, что и капиталист в нем имел нужду. Ему казалось, что сам бог устраивает все это так кстати.
-- Все мы, как ваше превосходительство изволили сами выразить, обязаны, по долгу христианскому, взаимно помогать друг другу. Это в писании так значится.
-- Ну да, ну да! В чем же сила?
смею доложить-с, счастие целой жизни моей находится.
-- В моих руках?
-- В ваших, и ничьих более. В законный брак вступить имею вожделение-с.
-- Вот как! Ну что же, посватать, что ли? Или посаженым отцом быть? Изволь, изволь, Геронтий Петрович: будь у меня дочь, я бы тебе ее с руками отдал.
-- Много признателен, ваше превосходительство, -- отвечал Подгонялов, низко кланяясь. -- Только я не насчет того, чтобы в посаженые отцы ваше превосходительство просить-с: тут совсем иного рода казус вышел-с. Казначея Агапова изволите знать, ваше превосходительство?
-- Ну, как же! Ну...
-- Так вот его дочка-с... сильно зацепила ретивое, ваше превосходительство.
-- Ну, и прекрасно! Это доброе дело, коли ты за богатством не гонишься. Отец, чай, и во сне не видал такой партии, радешенек!
-- То-то и удивительно, ваше превосходительство, что в нем-то главная загвоздка и есть, главное-то препятствие.
-- Что-о-о! Неужели не хочет?
-- За другого, изволите видеть, просватал-с; за Шатрова, за учителя.
-- Какая глупость!
-- Истинно не могу в толк взять, ваше превосходительство, какие он при этом виды питает?
-- Странно, очень странно. Но что ж я-то тут могу? Семейные дела до меня не относятся.
-- Оно действительно, ваше превосходительство, не относятся, но опять, с другой стороны если взять, то и относятся-с.
-- То есть как же это с другой стороны? Я что-то не понимаю.
-- Да со стороны, если можно так выразиться-с, начальственной-с. Потому как вы ему теперь начальник будете, ваше превосходительство, то в вашей власти ему всегда приказать: сделай, мол, то-то; я тебе приказываю.
-- Но как же приказать дочь-то выдать? Это ни с чем несообразно, Геронтий Петрович.
-- Как несообразно, ваше превосходительство? Ведь его судьба некоторым образом вся от вас зависит. Конечно, все мы в руцех божиих, но после бога -- в начальнических.
-- Конечно, я могу употребить свое влияние, положим, это так. Ну, а если не согласится, что ж я с ним буду делать? Ведь не на костре его жечь... отдай, да и только! Ведь мы не во времена инквизиции живем.
-- Жечь не жечь, ваше превосходительство; зачем жечь? А припереть его эдак хорошенечко к стенке не помешает! Осмелюсь повторить, ваше превосходительство, ведь он в вашей совершенно власти, как есть в вашей. Ведь на волоске одном висит от погибели. Если вам только благоугодно будет, можете его хоть сейчас под суд-с. И солдатом будет-с. А пятидесяти-то лет начинать лямку тянуть, оно не так-то аккуратно...
-- Как за что, ваше превосходительство? Антонина Семеновна сами мне изъяснить изволили, что у него в казенных деньгах сильный недочет-с, -- сказал Подгонялов, переминаясь и вертя в руках картуз.
Господин Тупицын вытаращил глаза. Он понял, что его супруга брякнула капиталисту даже то, чего и не следовало.
-- Недочета нет, это вздор, -- возразил он, сконфузясь. -- Я у него брал, это так: но я надеюсь, -- прибавил он с чувством собственного достоинства, -- что вы не считаете этих денег пропащими.
-- Сохрани меня творец всевышний иметь подобную мысль! Как я осмелюсь, ваше превосходительство, помилуйте! Я только полагал, что, может быть, к приезду-то ревизора вы не изволите успеть пополнить-с, так как теперича нуждаетесь в капиталах; сумма тоже немаловажная-с.
-- Так если б я не пополнил, я отвечать буду, никто другой, -- продолжал гордо господин Тупицын.
-- Точно так-с, конечно-с... если расписки есть у него-с.
-- Разумеется, есть.
-- А мне Антонина Семеновна выразили, что вот, мол, добрый какой казначей, без расписки дал, а его вдруг погубить теперича... Так я поэтому только и осмелился заметить...
-- Если я не дал еще расписки, так единственно потому, что не успел. Я дам, непременно дам сегодня же.
-- Это конечно-с, время не ушло. Только не лишнее ли это будет, ваше превосходительство? Во-первых-с, давать он не имел ни под каким видом права; а во-вторых, не все ли одно, что вы словесно объясните при ревизии, что деньги вами взяты, что он расписку предъявит. Впрочем, мое дело сторона-с. Так вашему превосходительству не угодно будет снизойти на мою всепокорнейшую просьбицу-с?
-- Я все-таки не взял в толк хорошенько, чего вы именно желаете?..
-- Дело простое, ваше превосходительство. Вы его только постращать при чиновниках извольте-с. Ведь это не то, что погубить, -- постращать только, что если, мол, ты не найдешь денег к такому-то сроку, так я, мол, тебя под суд. Ну, а уж я тем временем дельце-то обделаю. Скажу, хочешь, Василий Степанович, выручу, отдай дочку. А не отдашь -- пропадешь. Наденут амуницию.
-- Да помилуйте, как же я постращаю его, когда деньги я сам брал?
-- Да кто же это знает, ваше превосходительство, что вы изволили взять? А может, он и сам растранжирил. Ведь документа нет-с.
-- Да ведь это подлость! Ведь он мне в лицо плюнуть может!
называют-с! Так на все и смотреть-с! Уж нынче век такой-с, только и смотрят -- как бы тебя подлецом обозвать. Эдак, пожалуй, и жить совсем нельзя будет, если всего бояться... Ведь говорят же вот, что обеды давать, а купцам не платить по счетам тоже подлость. С просителя благодарность взять -- подлость; от казны чем ни на есть пользоваться -- подлость. Так много ли после этого, сами вы рассудить извольте, ваше превосходительство, честных людей на свете божием останется? А впрочем, как вашему превосходительству будет угодно, только уж и я насчет своего содействия к уплате недоимок в опекунский совет обнадежить не могу, если со стороны вашей не последует такого же желания оказать мне ничтожное одолжение.
Капиталист произнес последние слова твердо и решительно. Прежнее унижение и подобострастие вдруг исчезли. Он говорил, как с равным. Г. Тупицын взглянул на него исподлобья и стал ходить по комнате. По физиономии его можно было догадаться, что в нем совершалась борьба.
"И ведь дернул же чорт жену все выболтать этому мошеннику, -- думал он про себя: -- ну к чему было изъяснять, на что деньги. Сказала бы, что в совет нужно послать. А почему он там знает, много ли на мне недоимки".
Но обстоятельства сильно прижали господина Тупицына, а выхода не представлялось. Он отпустил Подгонялова, сказав, что подумает.
-- Вы только это сообразите, ваше превосходительство,-- заметил, откланиваясь, капиталист, -- что ведь вы не вред ему, а добро некоторым образом делаете-с. Своего счастья не понимает. Да у меня его дочери такое житье будет, что и принцесса иная не отказалась бы... А за учителем она что увидит?.. Гол как сокол.
быть хоть какая-нибудь надежда. Но всем им он оказался уже должен; а многие роптали на него и даже тревожили его просьбами об уплате. Получить он ниоткуда не ждал, по крайней мере в скором времени. Тяжба у него, действительно, была в Петербурге, но в его ли пользу или в пользу противников она решится, это оставалось еще во мраке неизвестности. Круто, больно круто приходилось почтенному сановнику города Боброва. Ясно было, что патриархальность нравов и чистейшая любовь, связывавшая когда-то всех граждан этого города, начинали испаряться и уступать место общественному разладу и враждебному столкновению интересов, свирепствующих в странах цивилизованных. С одной стороны -- доносчики, с другой -- кредиторы. Каждый сует свой нос куда не следует, каждый подкапывается под твое спокойствие, под твое домашнее благосостояние. Плохо, очень плохо! Когда все предположения занять у знакомых оказались неосуществимыми, он приступил к основательному анализу подгоняловского проекта. Сначала проект этот до глубины души возмутил г. Тупицына. Но потом, вникая глубже в сущность дела, он нашел, что тут, действительно, не было ничего такого, особенно заслуживающего порицания. Ведь казначея только постращают. Ничего больше. А для дочери его, конечно, гораздо выгоднее быть за капиталистом, чем за каким-нибудь мальчишкой. Если она в него влюбилась, это еще не беда. Любовь -- вздор. Родители сами должны делать выбор своим детям, а потворствовать романическим склонностям глупо... Родители, которые не видят, где счастие их детей, которые слабы с ними, недостойны великого названия родителей. Если б, например, у его превосходительства были дети, он бы знал, как себя держать с ними. Его бы не упрекнули в слабости. Слабость не любовь. Любовь должна быть разумна, основательна, положительна. Господину Тупицыну, по мере того как он переходил от рассуждения к рассуждению, стало даже казаться, что он делает казначею благодеяние, что играет роль провидения в отношении к нему. Ведь вся эта острастка, ведь это только комедия, ведь деньги-то все-таки господин Тупицын внесет... когда будут, конечно. А между тем устроится судьба девушки. Сам казначей, бедный старик, будет обеспечен. Он уж довольно служил, ему нужно провести эти несколько лет, что ему осталось жить, в довольстве. Решительно Михаил Максимович Тупицын будет виновником его счастья. Он сам будет его благодарить впоследствии. А для благородного сердца так неизъяснимо отрадно быть виною чужого счастья!
неуменье вести переговоры, но передумал и решился лучше предложить на ее суд предложение Подгонялова. Не без запинки, не без замирания сердца начал он излагать дело; но потом, по мере того как входил в предмет свой, речь его становилась все плавнее и плавнее и, наконец, получила даже некоторый оттенок высокого красноречия. Г-жа Тупицына любила вообще, когда хорошо говорят, в особенности когда оратором был ее супруг, и потому невольно поддалась обаянию этой речи; французские романы развили в ней любовь к хорошему слогу.
Сказать по правде, она не совсем поняла, в чем именно состояла эссенция изложенного ее супругом, умевшим облечь свой рассказ в весьма витиеватую форму; но так как тут была замешана девушка, которой участь нужно устроить, являлось затруднительное положение, из которого нужно выбраться, и как Михаил Максимыч нарисовал даже трогательную картину старости казначея, окруженного всеми земными благами, изливающимися из сундуков капиталиста, то Антонина Семеновна осталась очень довольна, и ей показалось даже, что она читала что-то подобное у Гандракура или Фудраса.
Получив совершенное и полное согласие супруги действовать по своему усмотрению, г. Тупицын окончательно успокоился, и нежная чета, после очень долгого и сладкого поцелуя, рассталась в том приятном расположении духа, какое овладевает человеком, внезапно избегнувшим опасности или уплатившим долги, из которых он не мог выбраться всю жизнь.